И пришла война... Кровь и плоть, кости и сталь... пламя... Всё слилось воедино на смертном одре цивилизаций. Закружили в ужасном, страстном танце огненные вихры. Объял огонь планету... сгинула Земля! Боги отвернулись от людей! Жестокий фатум пригласил Смерть на последний пир. Конец всему...
I
Их было двое. Утомленные и голодные; в потертых, грязных, старых как мир, защитных костюмах, они сидели рядом, на припорошенной пеплом мёртвой земле. Такие недвижимые, такие молчаливые, будто осевшие в почву статуи моаи. Можно было сказать, что они окаменели или уснули... шли себе, шли, присели и уснули. Но нет! Вот один медленно повернул голову, словно боялся, что она отвалится. Динамик в его шлеме затрещал, послышался вялый голос с металлическими нотками:
– Эй, дядька, ты ещё живой?
Тот, кому обращались, пошевелился:
– Жив! А что? Хочешь стащить мои новые штанишки с теплого тельца? – шуточным тоном ответил Второй.
– Нужны мне твои штаны! – пробубнил Первый, – В них ещё твой дед женился! Просто хотел узнать, человече, какую надпись делать на твоей могильной плите!
– Хах... Он ещё писать умеет? Молодец! Ну, напиши, что я умер с улыбкой на лице, ведь мои штаны остались при мне!
Они долго смеялись. Смеялись громко, с надрывом... так, словно видели в шутке что-то жутко комичное... но они слишком хорошо понимали, что этот смех не искренний. Наигранный. Синтетический, как ткань тех самых "дедовых штанов". Смехом они пытались отогнать страх и приглушить голод. За их чёрными шутками, пряталась такая же жестокая чёрная реальность. Потом они успокоились, замолчали. Настала тишина, которую нарушал лишь свист ветра.
– Эй! – нарушил молчание Первый.
– Что тебе? – отозвался Второй.
– Как там датчики? Яд уже выветрился?
Второй взглянул на рукав костюма, в который был вмонтирован ПК с целым комплектом хитро мудрых датчиков и сенсоров. Созданная армейскими инженерами ещё до Войны, эта черная, плоская коробочка с сенсорным экраном и множеством светодиодных лампочек, постоянно следила за радиацией, количеством ядовитых химикатов в воздухе, показывала температуру, атмосферное давление, направление ветра и количество осадков. Также, это техническое чудо заменяло компас, навигатор, рацию и другие важные штуки. Словом, делала всё, что могло улучшить жизнь. Вот только, мужчина отдал бы этот аппарат любому, за малюсенькую кроху хлеба и глоток чистой воды.
– Ядовитое облако ушло на север, но воздух ещё опасен. – сказал Второй, – Лучше нам уходить!
Он тяжело встал. Осмотрелся. Вокруг, простиралась выжженная земля. В небе бурлили темные, грязные облака, сквозь которое пробивалось солнца. Оно, отчаянно пыталось пробиться сквозь клубы густых туч, словно цветок пробивается сквозь асфальт. Первый встал, отряхнулся и побрёл на запад, к руинам каких-то старых селений. Второй ещё стоял, наблюдая, как буро-серые тучи медленно поедали солнце, пока оно не исчезло в облаках, оставив после себя только светлое пятнышко.
II
Кто бы спросил, куда они идут?! Увы, они сами не знали, куда и почему? Просто шли. Шли на запад. Возможно, в поисках лучшей жизни, еды и воды или чтобы не гнить без дела в какой-то темной щели, как насекомое. Шли по серой растрескавшейся земле, через руины и высохшие русла рек, переходили темные полосы магистралей, которые ужами выползали из-под толстого слоя песка.
Они шли по своему сожжённому Эдему, который превратили в Садом и Гоморру... и мысль, что ничего уже не изменить, словно червяк выедал их изнутри. Всё теперь останется лишь пустыней, з выжженной мертвой землёй. Без жизни! Пустыней, которая тянется без края, вокруг, куда касается глаз. Тянется, пока не сольётся з темным небом, где далеко-далеко, на гребне горизонта видно руины мегаполисов – бетонных кусков обожженного человечества! Второй шёл впереди, Первый брёл следом, но вот он упал на колени.
– Что с тобой? – спросил Второй.
– Чёрт, долбаные ноги! – пролаял тот, – Совсем не слушаются, обрубки долбаные!
Он со злости начал колотить левую ногу.
– Ноги не виноваты! Нам нужно отдохнуть! – сказал Второй и сел на песок.
– Нам нужно поесть! – с раздражением ответил Первый, – когда мы последний раз нормально ели?
Второй пожал плечами. Он уже и не помнил. Наверно, с того момента, как Буревестники разбили их Лагерь и мужчинам, в спешке пришлось бежать на запад, в пустыню. Это было три недели назад. Декаду они ещё питались сушеным мясом, взятым из Лагеря и сублимированными продуктами, которые нашли на заброшенном военном блокпосту. Но когда их запасы кончились, пришлось выживать за счёт насекомых и съедобных растений. Теперь же, в этой пустыне, из пропитания у них остались только несколько сушеных жуков, два корешка и молитвы. Правда, на них долго не проживёшь!
Кто-то когда-то говорил, что за этими песками, далеко на западе, были лучшие земли, где людей было больше, жизнь была сытнее, и не было чёртовых орд Буревестников. Может, Второй ушёл бы туда раньше, но его останавливала неизвестность. В Лагере были люди, была еда, а там, за песчаными дюнами и выжженной землёй, расстилались неизвестные горизонты, которые таили много опасностей. Он не знал, куда приведёт их скитания, и это пугало! Пока мужчина думал, его напарник лег на землю, раскинув в стороны руки. Снова воцарилась тишина, нарушаемая шорохом ветра.
– Мужик! – сказал напарник, после длительного молчания.
– Что?
– Как думаешь, когда мы выкинем на помойку эти костюмы, – он тыкнул в свой побитый нагрудник.
– Хм... А чем тебе костюмы не нравятся? Они ведь единственная вещь, которая отделяет нас от яда и кислоты этого сраного мира. Без них, наши туши уже валялись бы где-то за соседним пригорком.
– Не, я это знаю! Просто от него, у меня уже зудит тело!
– Слушай, а может ты себе друзей завёл? – Второй повернулся к напарнику.
– Каких это! – Первый привстал на локтях.
– Ну, там, вошки, блошки...
– Та иди ты! – сплюнул тот.
Второму почему-то стало интересно, действительно ли Первый плюнул внутрь своего шлема. Наверно, нет! Странные мысли приходят в голову изголодавшегося человека. Второй хмыкнул, встал.
– И куда ты? – Первый поднял голову.
– Та иду... сам же сказал.
Они снова идут. Шаг за шагом, километр за километром. Перебираются через дюны, обходят россыпи камней, проржавевшие каркасы боевых машин. Долго, монотонно, утомительно. Сил уже небыли, но голодный желудок гнал их дальше. Где-то за горизонтом стали показываться продолговатые силуэты. Трудно было сказать, что это такое: давно разрушенные города, рухнувшие небесные крейсеры или обычный мираж! Оно серело на фоне отравленного войной неба. Мерцало в лучах блеклого солнца. Что-то туманное и далекое, но оно манило скитальцев. Мужчины побрели туда. За несколько часов, они смогли различить в трепещущем, сером воздухе, контуры чего-то огромного и пугающего.
– Что это? – спросил Первый.
– Наверно, командорский корабль!
–Может там есть еда?
– Там могут быть Буревестники или пустынные лисы!
– Но там может быть еда! – с нажимом сказал Первый и пошёл вперед.
– Мы ведь договаривались, обходить эти места стороной! – крикнул ему в спину Второй.
Тот пропустил слова напарника. Он уже спускался в неглубокую канаву, на дне которой лежал занесенный песком остов ржавого танка. Второй чертыхнулся. Его напарник, из-за голода, кажется, тронулся умом. Хотя, возможно, он всегда был таким. Второй знал этого человека всего месяц, а общались они ещё меньше. Прошло слишком мало времени, чтобы познакомиться с его внутренними демонами.
Внезапно, ПК на рукаве мужчины жалостно запищал. Замигала красная лампочка, предупреждающая об опасности. Второй завертел головой, высматривая врага, чертыхнулся. В два прыжка оказался у края канавы, скатился по пологому склону, догнал Первого и свалил его на землю.
– Какого хрена! – проорал тот.
– Молчи! – прошипел Второй и указал пальцем наверх.
Первый проследил, куда указывал напарник и замер. На вершине ближней дюны, в ста метрах от них, появились две массивные фигуры. Облаченные в черные доспехи, закутанные в тряпьё и цепи, шли два Буревестника. В руках они сжимали крупнокалиберные винтовки, за спиной у одного, выглядывала рукоять исполинского тесака. Второй отцепил винтовку от крепления на спине и прицелился. На благо, стрелять не пришлось. Словно призраки, они прошли по гребню дюны и исчезли на противоположной стороне. Мужчины выдохнули. Буревестники их не заметили. Они ещё десять минут лежали, прислушиваясь к любым звукам. Красная лампочка на руке Второго погасла – враги порядком отдалились.
– Это были близко! – беспечно сказал Первый.
– Ты теперь понимаешь, почему мы обходим эти места?
– Да, но они ведь ушли, а корабль остался! – Первый встал.
– Если здесь есть Буревестники, то в корабле уже ничего не будет! – возразил Второй, – Эти твари выпотрошат весь корабль в поисках оружия, топлива и еды. Соваться туда – смерть!
– Но их ведь нет поблизости! – заупрямился напарник, – Датчик молчит, значит, в корабле их нет, а как появятся, мы уйдём! Если они придут вообще. Ну, мы ведь голодны, а там может быть еда! Это ведь командорский корабль. Он большой! Что-то, да и останется!
Его слова шли в разрез с принципами Второго, то есть, не совать нос туда, где побывали Буревестники. Но напарник был в чем-то прав! Провиант мог остаться! Да и батареи для костюма, воздушные фильтры, которые порядком износились, патроны, медикаменты. Хотя, риск быть убитым и съеденным Буревестниками, был больше чем обычно.
– Ладно, – Второй махнул рукой, – лучше умереть от лап монстров, чем от голода.
– Правильный выбор! – Первый хлопнул его по плечу и принялся карабкаться вверх по склону канавы.
Им потребовался час, чтобы приблизится к кораблю. Лавируя между обломками, скалами и грудами металлолома, они не забывали осторожничать. Всякий звук, всякая подозрительная тень или груда мусора, останавливала их.
Корабль был очень большим. Высотой с пятиэтажное здание, этот мёртвый стальной монстр, глубоко зарылся носом в землю. За ним, на сотни метров, тянулась глубокая борозда. Корпус его был изувеченным, покорёженным, усеянным сотнями дыр. Хвостовая часть отвалилась, и выглядывали из-за соседней дюны. В носовой части, зияла огромная дыра, размером с танк. Из тела небесного чудовища, торчали длинные погнутые стволы бортовых орудий. Когда-то они обрушивали шквал смертельного огня на головы врагов, превращая плоть в пепел, но сейчас, в них свистел ветер.
Мужчины забрались внутрь корабля, через широкий пробой. В чреве корабля царил хаос и полутьма. Пришлось включить фонарики на шлемах. От падения, стальное нутро крейсера погнулось, нижние грузовые отсеки, в которые они попали, сплющились. Пришлось карабкаться по завалам, протискиваться сквозь щели в переборках. Отсек был завален пустыми железными контейнерами. Их открывали небрежно, наспех, словно жестяные банки – явная работа Буревестников.
Мужчины шли медленно. Вскинув винтовку, Второй осторожно шёл первым, высматривая в прицел любую угрозу. Первый прикрывал ему спину, держа в руке автомат. Они прошли первый отсек, потом второй, третий. Как и ожидалось, ничего полезного там не было. Только разбитые приборы, мусор, песок и жгуты проводов, свисающие с потолка.
Затем они забрались на средний уровень. Там вероятно располагались каюты экипажа. Посреди коридора лежал труп в военной форме, сжимающий в костлявых руках истлевший рюкзак. Из его грудной клетки торчал обломок трубы. Мужчины прошли по коридору и наткнулись на целый могильник. Придавленные, разбитые, изувеченные, скелеты мертвецов валялись повсюду. Вероятно, корабль рухнул быстрее, чем экипаж смог с него убежать.
Потом, они свернули в боковой коридор. Второй заглянули в просторную каюту, с вырванной дверью. Пол каюты был усеян армейскими картами, ворохом каких-то документов, осколками разбитой чашки и стекла, ржавыми патронами. Возле входа, лежал переломанный пополам скелет, в разорванном офицерском мундире. Второй прошел внутрь и замер. Ему показалось, что в конце помещения что-то шевельнулось... Нет. Показалось!
III
С момента, когда они нашли корабль, прошло три дня. Буревестники так и не вернулись. Возможно, они просто патрулировали свои охотничьи угодья. Мужчины решили остаться в корабле на несколько дней и изучить его внутренности. Удалось найти несколько консервов и растворимое кофе. Второму, чудом удалось подстрелить длинноухого песчаного грызуна, и они поели немного жареного мяса. Но этого было мало. За недели скитания, мужчины успели сильно изголодаться... Особенно Первый. Он исхудал, осунулся. Теперь, все его разговоры были о еде. Кажется, чертов мир, дожал его, и у Первого надломилась психика. Он бормотал что-то невразумительное. Был агрессивным больше чем когда-либо. Однажды, Второй застал его за поеданием... грязи. Эти перемены были очень резкими и сильными! Настолько, что пугали!
Второй и раньше слышал о подобном. Старожилы говорили, что в пустыне ещё остаются частицы химического оружия, которое вызывало безумие. Якобы, одна из враждующих сторон, разбрызгивала это вещество над городами противника, и его жители, буквально убивали друг друга. Говорили, что так уничтожались целые страны. Даже сейчас, некоторые из ныне живущих людей, могут впитать крупицы этого безумия из песка или воды, и сойти с ума!
Так или иначе, но Первому становилось хуже! Ночью четвертого дня, он пытался приготовить на огне свою перчатку. Час спустя, он попытался приготовить на костре, костлявую руку какого-то солдата. Второму пришлось силой остановить его. Тогда Первый оттолкнул напарника и с криком убежал в грузовой отсек. Второй побежал за ним, но Первый словно испарился. Мужчина несколько долгих часов искал своего обезумевшего спутника, но тщетно. Следов вокруг корабля не было, значит, Первый прятался где-то внутри. Хорошо, что он не схватил с собой автомат. Второму меньше всего хотелось получить пулю от своего. Но на корабле, могло быть другое оружие, и шанс, что его пристрелит или зарежет безумец, висел в воздухе, как тот едкий запах гари.
Как назло, утром пятого дня поднялась пылевая буря. Она несла целый массив пыли, заслонив собой мир. Сквозь дыры в корпусе, внутрь просачивались мельчайшие песчинки. Второму пришлось надевать шлем, чтобы нормально дышать. Первый так и не объявился. Или он ушёл в пустыню или очень хорошо прятался! Второму это надоело. Он решил уйти ещё утром, но буря сломала его планы.
В обед, Второй услышал грохот металла, доносившейся с коридора. Он выбежал из офицерской каюты, и в свете фонаря метнулась фигура в старом защитном костюме. Первый прошмыгнул перед носом у мужчины и юркнул в щель в стене. Как он только смог протиснуться в такое отверстие в своём костюме! После этого, из разных частей корабля доносились грохот металла, шлепки, бормотание, но источник звука отследить невозможно. Второго это нервировало. Вдвойне нервировало то, что он не мог уйти с корабля из-за бури, которая по-прежнему бушевала снаружи. Перед сном, Второй забаррикадировал железными листами вход в каюту и подпёр всё это шкафом. Для надёжности, установил на ПК режим сканера движения. Теперь, это чудо технико, должно было отслеживать любое движение в радиусе пяти метров. Потом уснул, коротким, чутким сном, в обнимку с винтовкой.
IV
Второй проснулся от жалобного писка датчика движения. Он открыл глаза и заметил в отблеске затухающего костра крадущуюся фигуру. Она дернулась к нему и занесла над собой какой-то предмет. Второй машинально дёрнулся в сторону, над головой оглушительно звякнуло железо. Мужчина ударил ногой по фигуре и она, издав рык, свалилось в тлеющие угли костра. В воздух взметнулся сноп искр. Второй зажег лампу. Посреди каюты в пепелище барахтался Первый. Он вскочил на ноги.
– Эй, какого хрена! – закричал Второй.
Первый не ответил. Сгорбившись, он присел, сжал в руках обломок трубы и с рёвом набросился на напарника. Второй увернулся, отпрыгнул в сторону.
– Прекрати, – воскликнул мужчина, направляя оружие на товарища, – я выстре...
Первый мгновенно развернулся на месте и ударил трубой по стволу винтовки. Второй выстрелил, но пуля со звоном впилась в стену. Его сшибло с ног. Безумец навалился на него.
– ТЫ МОЯ ЕДА! – заверещал Первый, размахивая трубой.
Мужчина закрылся руками и труба, невыносимо больно была по костяшкам пальцев, кистям. Второй рычал, в нем закипала ярость. Хотя, её не сравнить с яростью обезумевшего человека. За стеклом шлема, Второй видел искажённое гневом лицо напарника. Его широкие, безумные глаза; рот, искривлённый в страшном оскале. Первый превратился в сплошной комок животных нервов... опасных и смертельных. Второй пропустил удар, труба упала на стеклянное забрало. Оно с треском, покрылось паутиной трещин. Следующий удар разбил фонарь. Второй прорычал, схватил трубу и сбросил с себя Первого. Бацнул его в живот, на ощупь стал искать оружие.
Схватил что-то железное, наверно, ту самую злосчастную трубу и опустил её на Первого. Он думал, что там Первый! Труба звякнула и отскочила от пола. На него запрыгнули сзади. Что-то острое попыталось прорезать грубую ткань костюма в районе плеча. Вероятно, осколок стекла! Потом он бил, рычал, его били... он пинался, снова бил... падал, вставал, толкал... снова падал и снова вставал... Первый и Второй, исполняли какой-то сумасшедший танец над тлеющими угольками. Но вот Второй замахнулся... послышался треск стекла... оглушенный визг и всё стихло. В звенящем безмолвии Второй слышал собственное неровное дыхание.
Он нащупал винтовку, включил на нём фонарик. Возле его ног лежал Первый. Вокруг валялись угли и пепел. Двери были по-прежнему забаррикадированы. Сбоку, в стене зияла вентиляционной шахты. Теперь понятно, как Первый проник в каюту. Второй снял с бывшего напарника шлем, прощупал пульс – мужчина был мёртв. Выбитый осколок забрала, торчал из его правой глазницы. Второй выругался. Он собрал вещи, открыл дверь. Спотыкаясь, выбрался наружу, и только сейчас понял, что буря стихла. Тучи расползлись, оголив темное небо усеянное холодными звёздами. Он сделал шаг вперёд и под ногами что-то гулко забарабанило. Второй посмотрел вниз и нервно рассмеялся... Шквальный ветер, выдул слой песка, под которым лежала жестяная табличка. Белой краской, большими буквами, на ней кто-то написал: "Осторожно! Здесь обитает безумие!".
Второй рухнул на песок, раскинув в стороны руки. Утомленный и голодный; в разбитом, грязном, старом как мир, защитном костюме. Он лежал на выжженном солнцем песке. Такой недвижимый, такой бледный, будто упавшая с пьедестала статуя ангела. Можно было сказать, что он окаменел или уснул. Но нет! Он уже был безумен! Он был один!
с. Тарасовка
3-4 ноября 2018
Comments